Календарь

Церковный (Юлианский)

Cобытия

Академическая программа библиотеки

Киноклуб >>VENI_ET_VIDI…

Музыкальная гостинная "Свеча"

Партнерство c журналом

Фотоклуб

Библейские чтения

Евангелие от Марка в переводе С.С. Авернцева

Библиотеки СПб

Библиотеки христианской книги

Законодательство

Закон и библиотеки

Проблемы религиозного образования в России

В образовательном стандарте по специальности религиоведения есть еще специальная дисциплина (СД 02) “Свобода совести”, на которую отводится 136 часов. Этот курс по своей антирелигиозной направленности есть логичное продолжение курса “История свободомыслия”. На эти два курса тратится 206 академических часов. Между тем, на общепрофессиональный предмет (ОД.03) “Христианская теология (богословие)” специалисту по религиоведению отводится всего лишь 142 часа, причем сюда включена как история теологии, так и “система теологии (богословия): основное, догматическое, нравственое, пастырское, патрология, гомилетика, экзегетика, литургика; особенности содержания теологии (богословия) в разных христианских конфессиях”. Кстати, бакалавру теологии на предмет “Введение в системы теологии” отводится и вовсе 136 часов, причем, за это время необходимо изучить не только православную, католическую и протестантскую, но и буддистскую и исламскую системы теологии. При таком поверхностном подходе полноценное теологическое образование получить сложно.

Итак, требования к обязательному минимуму содержания и уровня подготовки бакалавра по направлению “Теология” и “Религиоведение” практически совпадают. Более того, оба документа разработаны, исходя из религиоведческого (и исключительно материалистического) подхода.

Теология: легитимна везде, кроме России

Дискуссии о легитимности светского теологического образования в России, разгоревшиеся на страницах религиозной и светской прессы, обнаружили, что несмотря на правовую оформленность теологического образования в России, в этом вопросе существуют две непримиримо оппонирующие друг другу группы, условно именуемые “теологами” и “религиоведами” (у мусульман — разделение на “богословов” и “востоковедов”). Похоже, что такая ситуация является своеобразным российским феноменом, поскольку на Западе такого явного конфликта нет: религиоведческое и теологическое как образование, так и научные исследования часто одновременно присутствуют в стенах одного университета.

Известно, что теологические факультеты в Европе — самые древние (древнее юридических). И это естественно, поскольку европейские университеты возникли в средневековье как богословские школы при епископских кафедрах. Однако Россия и здесь идет своим путем — теологические факультеты в России возникают тогда, когда на Западе они приходят в упадок. Тем не менее, оказывается, что светское теологическое образование в стратегическом отношении способно решить важную государственную задачу — разрушить средостение, порог недоверия между государством и религиозными организациями, дать образованные верующие кадры и религиозному сообществу и самому государству, испытывающему серьезный дефицит квалифицированных молодых специалистов в области церковно-государственных отношений. Хотя для самого государства гораздо важнее задача по созданию религиозной системы образования, политически лояльной светской власти и конкурентно-способной по отношению к нетрадиционным (и, подчас, явно деструктивным) иностранным формам религиозности. И поскольку часто с распространением инокультурной религиозной традиции привносится и чуждая политическая тенденция (как это происходит с импортируемым ваххабизмом, туранизмом, некоторыми псевдорелигиозными и квазихристианскими движениями), государственный контроль за развитием религиозного (особенно, исламского) образования в России становится задачей национальной безопасности.