Календарь

Церковный (Юлианский)

Cобытия

Академическая программа библиотеки

Киноклуб >>VENI_ET_VIDI…

Музыкальная гостинная "Свеча"

Партнерство c журналом

Фотоклуб

Библейские чтения

Евангелие от Марка в переводе С.С. Авернцева

Библиотеки СПб

Библиотеки христианской книги

Законодательство

Закон и библиотеки

Социально-этические воззрения в Русской Православной Церкви конца ХХ века

Мир и общество

Если для антропологии Александра Меня ключевым становится явление Бога как Сына Человеческого, то для мирологии таким фундаментальным фактом является любовь к миру: «Евангелие учит нас, что любовь Предвечного к этому миру столь велика, что Он отдает Себя, силу Свою отдает, чтобы мир был спасен» (17, 601). Для о. Александра понятие мира — не просто богословская категория, но структура задач христианства. Без мира нет и Церкви. Все вопросы, которые возникают в мире, должны находить ответ в Церкви. Каких-то собственных, не касающихся мира проблем, у Церкви нет. Поэтому так остро переживается им неспособность Церкви к ответу. «Если мы, положа руку на сердце, спросим, является ли присутствие христиан подобным присутствию Христа в мире, то ответ будет, конечно, отрицательным: ...на запросы, которые существуют в обществе, Церковь, т.е. мы, христиане, не отвечаем в достаточной мере» (18, 625).

Важно отметить, что объектом воздействия Церкви в глазах о. Александра является общество — и никоим образом не государство и даже не политика27 . Власть и воля к власти в системе его взглядов считаются глубочайшим проявлением падшести человеческой природы. Хотя вместе с апостолом Павлом задачу власти в ограждении от социального хаоса он признает легитимной, речь никоим образом не может идти об обожествлении или благословении власти. Сотрудничество с государством (союз алтаря и трона) имело исторический шанс «христианизации власти», однако государи использовали его лишь для подчинения Церкви и укрепления собственной власти. Средневековье — столь романтически окрашенное у митр. Иоанна — для о. Александра (в этом он един с Вл. Соловьевым) является одной из самых неудачных страниц христианской истории28 . В ситуации духовного ослепления приход атеизма оказался для христиан величайшим благом, который заставил встряхнуться и задуматься о своем христианском бытии. Во всех катастрофах Церкви о. Александр призывает увидеть и ее собственную вину, допущенное ею искажение христианского идеала.

В отличие от государства — бездуховного института — общество является местом, где совершается жизнь людей, присутствует любовь и жажда истины, где проповедуется Слово Божие. Личностное измерение делает сообщество людей общиной и обществом. Противоположностью общества является толпа, в которой вместо личностного начала воцаряется хаос и животный инстинкт: «Воистину все демоны, гнездящиеся в больном человеческом подсознании, вырываются на свободу, когда господствует “дух толпы”» (12, 182). Стихия толпы перекликается с устремлениями тирана: и та, и другой деспотичны и выступают против индивидуальности. Именно власть толпы является почвой для возникновения тоталитаризма. О. Александр Мень подчеркивает значение элиты как персоналистического элемента политической культуры, позволяющего поставить заслон угрозе «охлократии».

«Христианская мысль противопоставляет хрупкому всевластию анонимной массы идеал «соборности», в которой личность, личный выбор и ответственность не должны приноситься в жертву единству». Понятие соборности, которое Мень кладет в основу своего понимания общества, в соответствии с традицией русских религиозных философов, подчеркивает ценность индивидуального элемента для единства целого. Не будет натяжкой определить общественный идеал о. Александра как развитое гражданское общество, базирующееся на достоинстве и правах человека, свободе и любви как основополагающих христианских ценностях. Этот идеал он не экспортировал из зарубежных поездок, которых практически не имел, но вывел из своего христианского идеала. Логично, что политический идеал такого общества он видел в демократии и правовом государстве. Важно подчеркнуть, что комплекс современных либеральных представлений не является «приложением» к богословским воззрением Александра Меня, но находит в его христианском персонализме свое глубочайшее обоснование29 .

Образ общества у Александра Меня нацелен на современность и будущее. Не часто обращаясь к общественной проблематике, он охотно говорит о молодежи и о ее проблемах. Ее неблагополучное духовное состояние, выражающееся, в частности, в криминализации или алкоголизме, должно преодолеваться на путях религиозной, гражданской и культурной активности. Общество должно давать личности возможность для самореализации. Такое общество, которое возникает на руинах традиционного религиозно центрированного общества, не является продуктом апостазии, но, напротив, — надежды на воплощение христианского идеала. В секуляризации о. Александр видит ситуацию духовного вакуума, искусственно созданного неживым, умершим духом (традицией или идеологией) на пути стремления личности к духовному поиску и свершению. Он свободно говорит о насущных проблемах современников, о любви, о религиозных исканиях и соблазнах. Замечая многие черты, сближающие его с западным христианством, о. Александра Меня нельзя представлять неким ревностным поклонником Запада и Западной Церкви. Выступая на Западе, он столь же остро, как отечественную патриархальность, критиковал соблазны потребительства и капитализма.