Календарь

Церковный (Юлианский)

Cобытия

Академическая программа библиотеки

Киноклуб >>VENI_ET_VIDI…

Музыкальная гостинная "Свеча"

Партнерство c журналом

Фотоклуб

Библейские чтения

Евангелие от Марка в переводе С.С. Авернцева

Библиотеки СПб

Библиотеки христианской книги

Законодательство

Закон и библиотеки

Деятельность украинских православных миссионеров в xviii веке

Хотя и пытаются некоторые российские историки приписать Петру «глубокое и живое понимание религии», но объективный взгляд на личность дает основания считать его человеком чуждой к религии. Можно вполне согласиться с атеистом Никольским Н.М., который писал, что для Петра, совсем чужого к старой добродетели, церковь имела значение только как орудие власти и как источник государственных доходив.6 Реформы Петра I в основе поколебали экономическую независимость Русской Церкви; более того, они имели скрытую тенденцию к постепенной передаче церковных вотчин в руки дворянства и превращения монастырей в учреждения государственного призначення.7 яркий осуждение порабощение Церкви государством при Петре И дали в XIX веке московские славянофилы во главе с А. С. Хомяковым, а Ф. М. Достоевскому принадлежит меткое определение состояния Русской Церкви, что она «от Петра I находится в параличе». И все же, как ни парадоксально, миссионерская дело при Петре процветала. Почему так, узнаем в следующей главе.

Среди всех венценосных особ России ХVIII века наибольшего внимания миссионерской деле оказал Петр I. Еще 1696 царь, обсуждая с патриархом организацию школ для духовенства, особо подчеркнул, что духовенство московское малограмотные, что некому просветить татар, мордву, черемисов и людей других племен , которые не знают Господа Творця.5 Итак, Петр этим подчеркнул необходимость подготовки миссионеров для просвещения нехристианского населения России. Убедившись в несостоятельности Русской церкви предоставить необходимых ему людей, он 1700 специальным указом повелел Киевскому митрополиту Варлааму (Ясинскому) найти из ученых монахов на Тобольске митрополичью кафедру кого для ведения миссионерской дияльности.6 Начиная с этого указа, в течение первых лет XVIII века царь делал столь частые вызовы киевских ученых монахов, включая наставников Академии, что она начала испытывать серьезные трудности в отношении замещения должностей. Тогдашний главный начальник Академии - киевский митрополит Варлаам Ясинский * в кругу близких ему людей не скрывал своих опасений относительно Киевской Академии, которая должна была отпускать от себя наиболее одаренных и необходимых для нее самой вихованцив.7

Разрастания государственной территории происходило, принимая расположения Московского государства XVII века как начальное, в трех направлениях: на запад, на юг и на восток. Движение на каждом из этих направлений ставил перед церковью новые задачи. Только продвижение на север уже завершилось в ХV веке на берегах Белого моря (см. Миссионерство в XIII-XVI веков). Особенно остро встала проблема миссионерства в новых епархиях Поволжья и Сибири, которые вместе с православными русскими общинами включали и территории с иноверным населением. В ХVIII веке, размеры многих епархий были обратно пропорциональны количеству их православной пастви.1 Новые территории с их этническим, языковым и религиозно-смешанным населением побудили Церковь к необходимости миссионерской деятельности среди язычников и мусульман. Опорными пунктами для такой работы на этом огромном пространстве могли служить только маленькие, далекие друг от друга поселения православного люду.2 Вопреки желанию правительства, обращение в православие, которое, особенно с XVIII века, должно было служить государственно-политическим целям, происходило медленно. Что дальше Российское государство расширялось на восток, за Урал, и на юго-восток, тем сложнее становились этнические и религиозные условия для миссионерства среди многонационального населения, исповедовало шаманизм, ислам, буддизм-ламаизм.