Календарь

Церковный (Юлианский)

Cобытия

Академическая программа библиотеки

Киноклуб >>VENI_ET_VIDI…

Музыкальная гостинная "Свеча"

Партнерство c журналом

Фотоклуб

Библейские чтения

Евангелие от Марка в переводе С.С. Авернцева

Библиотеки СПб

Библиотеки христианской книги

Законодательство

Закон и библиотеки

Сталин и Церковь: «конкордат» 1943 г. и жизнь Церкви

Так, Карпов сообщает о посещении его в марте 1944 г. 21-летним внучатым племянником драматурга Островского, предлагавшим проект создания Союза христианской молодежи, который воспитывал бы молодежь в духе патриотизма, жертвенности и веры, что содействовало бы и нравственному ее воспитанию. Его аргументация: во-первых, открытие духовных школ и поступление в них молодежи свидетельствует о наличии христиански-верующей молодежи; во-вторых, такие союзы существуют во всех западных странах, даже в нацистской Германии; в-третьих, на Западе думают, что в России есть христианские молодежные организации, чему свидетельство — письмо от английского Христианского молодежного движения к (воображаемому) русскому, а в ответ неловкое молчание с советской стороны.

Островский также сообщил, что в среде верующей молодежи бытует мнение, согласно которому власти допустили избрание патриарха только потому, что он собирал деньги на войну, и что духовные школы укомплектовываются скрытыми комсомольцами и новые кадры духовенства будут соответствующими такому подбору. Островский категорически отказался назвать какие-либо имена, сказав только, что эти мнения широко распространены в среде православной молодежи. Естественно, Карпов отказал в допущении такого союза, заявив, что патриотизм достаточно хорошо прививается советской молодежи существующей системой воспитания. Характерен и зловещ комментарий Карпова об Островском: «... производит впечатление физически здорового молодого человека, но в психическом отношении, видимо, с отклонениями от нормы».16

Двумя днями позднее Карпова посетил некий 52-хлетний инженер Шестаков, который предлагал создать религиозно-философское общество. «Естественно», Карпов отказал; его комментарий о личности инженера аналогичен выше приведенному: «производит впечатление психически больного человека...» Этот комментарий соответствует марксистскому материалистическому детерминизму, считающему, что только патологическое мышление может развиваться в противоречии с окружающей материальной и воспитательно-образовательной средой, и является предвестником хрущевской и постхрущевской практики отправки верующих в психушки. Получивший марксистское образование Карпов не мог понять, как интеллигентные люди, выросшие в советских условиях и пережившие ломку и террор 20х-30х гг. Могли, с одной стороны, искренне верить в Бога, а с другой — предполагать, что советская уступка Церкви может быть всерьез и надолго.

Совсем иначе и вполне серьезно к предложениям Шестакова отнесся местоблюститель Алексий, будущий патриарх. В его записке, приложенной к проекту Шестакова, говорилось:

«... общество ставит себе ... задачу ... реализовать идеи, основы и лозунги, брошенные революцией... Уж из самой формулировки этой задачи видно, насколько она далека от той ... высшей цели, к которой стремится Церковь — вести своих чад к вечному спасению ... Это не значит, что Церковь не сочувствует задачам религиозно-философского общества. Но участвовать в их осуществлении путем организации общества ... Церковь и ее служители не могут считать себя призванными.»

Но, вероятно, и местоблюстителя Алексия, и всех церковнослужителей по призванию, во всяком случае — тех из них, кто обладал хорошим образованием, Карпов считал психически поврежденными.17